КПРФ Северское отделение

Александр ВОРСОБИН (п. Бутурлино, Нижегородская область)

СПАСИБО, МАТЬ!

Спасибо, мать, за женский подвиг твой.
За то, что жизнь мне эту подарила.
Из дальних мест всегда к тебе, родной,
Меня влечёт неведомая сила.

Живу в местах, где круглый год снега,
Где по ночам метели завывают.
Но твоего душевного тепла,
Чтоб сердцу не замёрзнуть, мне хватает.

Деревню нашу помню средь полей,
Которая совсем осиротела.
И старый дом мне в снах ещё милей,
В котором жизнь крестьянская кипела.

От пирогов, что часто ты пекла,
Весь двор дышал горячим хлебным духом,
И все твои исконные слова
Улавливал я с детства чутким ухом.

Ах, годы-годы, кто вас так торопит,
Попридержите бешеных коней.
К былому сердце прикоснуться хочет,
Испить вино давно минувших дней.

Спасибо, мать, за, что ты осталась
В глуши деревню нашу сторожить.
За то, что лёгкой жизни не искала,
А просто ради нас умела жить.

Приеду в отпуск я опять к тебе,
Чтоб мудрости житейской поучиться.
Ты – главный человек в моей судьбе,
И мне с тобой вовек не расплатиться.

«Советская Россия», 10.03.2005 г.


Николай ХРОМЕНКО (Туапсе)

ЗАПОЗДАЛОЕ ПРОСТИ

Я в ладах с евангельской моралью,
Но с попами нынче не дружу.
Вместо церкви, как в исповедальню,
На могилу матери хожу.

Грешен, каюсь у креста с распятьем,
Что стоит у стылых твоих ног.
Мог бы, мог, родная, отдавать я
Пощедрее свой сыновний долг.

Что перенесла ты, испытала,
Не дай Бог изведать никому.
Ты меня собою прикрывала
При бомбёжках в погребе в войну.

И в послевоенную разруху
Со слезами ты войну кляла,
Когда жмых подсолнечный – макуха
На столе за лакомство была.

Войны, голод, тяжкий труд, болезни,
Дети, внуки, вдовья жизнь и смерть.
Будто кольца дерева на срезе,
На лице морщин густая сеть.

Спи, родная, ты недосыпала,
Чтобы был в достатке в доме хлеб,
Ночью шила, пряла и вязала,
А с утра – лопата, тяпка, серп…

Дом, хозяйство выходных не знают –
Всюду руки женские нужны.
Всё ты успевала, заклиная:
– Лишь бы только не было войны!

Я уж дед, но память не поблекла –
Детство, юность, зрелость ворошит.
Сквозь очков твоих немые стёкла
Не всегда я слышал боль души.

Весь в отца, казацкая натура,
Я сантиментальностей не знал.
Рук твоих, не знавших маникюра,
Никогда, прости, не целовал.

Ты прости уж все мои обиды,
Что цветами редко баловал,
Что, покушав, говорить «спасибо»
Я тебе частенько забывал.

Извини, что уж четыре года
Скромный крест стоит у твоих ног,
Что деньжат на памятник с надгробьем
С пенсии я выкроить не смог.

Жизнь такая: снова гибнут дети,
Кровь, разврат – гоморра и содом.
Видно, Бога нет на этом свете,
Так пускай он будет хоть на том.

Ты душой к нему поближе, мама,
Я далёк, но искренне молюсь,
Чтоб глазами матерей Беслана
Не глядела в будущее Русь.

«Советская Россия», 27.11.2004 г.