ПОЛУЧИТЬ РЕЗУЛЬТАТ ИЛИ НАКАЗАТЬ И ОБАНКРОТИТЬ?
В последнее время предприятия оборонно-промышленного комплекса постоянно лихорадит из-за проблем с качеством разрабатываемой или изготавливаемой продукции и из-за проблем со сроками выполнения работ. Несмотря на бравурные реляции о почти 100-процентном выполнении заданий по гособоронзаказу, на самом деле всё не так радужно, как представляет ситуацию кремлёвский агитпроп. Постоянно переносятся сроки выполнения работ, расторгаются госконтракты, чтобы заключить новый контракт на ту же работу, но уже с более поздним её выполнением.
Одной из причин всей этой лихорадки является технологическая отсталость предприятий ОПК. Это на телевизионных картинках обывателям показывают цеха с новейшим оборудованием, на самом деле даже в ракетно-космической отрасли более половины оборудования осталось еще с советских времён. Причём с 70-х, если не с 60-х годов. Естественно, что это оборудование крайне изношено и по своей технологической точности уже не отвечает современным требованиям.
Однако все потуги добиться технологического прорыва разбиваются о чиновничью некомпетентность.
Во-первых, в правительственных кругах явочным порядком, без какой бы то ни было законодательной базы или технико-экономического обоснования, вдруг решили, что ни одна работа по разработке нового оборудования или технологии не может продолжаться более трёх лет. Мол, раз бюджет трёхлетний, так и все работы за три года делайте. «Эффективные менеджеры», засевшие во всевозможных комиссиях и министерствах, пребывают в святой уверенности, что никаких сложностей в разработке новых технологий не существует, надо только ткнуть пальцем в клавиатуру компьютера, и он сам всё за полдня нарисует и посчитает. А новое оборудование в пять минут напечатают на 3D-принтере. И никакие аргументы, что новое оборудование, новые технологии требуют серьёзной отработки, на «эффективных менеджеров» не действуют.
Естественно, что НИКАКИХ новых прорывных технологий при таком подходе не рождается.
На обожаемом «либералами» Западе цикл разработки принципиально новой технологии со всем необходимым оборудованием занимает не менее 6–8 лет, если не все десять. И включает в себя и исследования в обоснование разработки, и разработку с испытаниями опытных образцов, и постановку на производство нового технологического оборудования. Например, прорывные аддитивные технологии (изготовление деталей на 3D-принтерах) от первых проработок до появления промышленного оборудования потребовали почти 15-летнего цикла исследований и разработок. И только в России «эффективные менеджеры» вдруг возомнили, что за 3 года можно сделать всё и сразу. Не от большого ума, конечно, возомнили. Поскольку мало кто из них хотя бы месяц проработал на реальном производстве. И все они пребывают в святой уверенности, что рулить любой отраслью можно, абсолютно не разбираясь в технических проблемах, мол, главное – управлять финансовыми потоками, а эти потоки сами всё расставят по местам.
Есть ещё одна проблема. По федеральному закону №44 о контрактной системе закупок сроки окончания работ не могут быть сдвинуты, а цена – пересмотрена, за исключением нескольких случаев (уменьшение или увеличение на 10% объёма работ или изменения в государственном бюджете с уменьшением объёмов финансирования). То есть срок окончания работ по договору является окончательным и обжалованию не подлежит. И никакие возникшие в процессе работы трудности, требующие дополнительной отработки и испытаний, а следовательно, и увеличения сроков разработки оборудования, в расчёт не принимаются. «Эффективные менеджеры» свято уверены, что никаких трудностей возникнуть не может априори.
Смотришь на этот закон и понимаешь, что если бы подобный закон действовал в годы работы Королёва или Расплетина, то ни межконтинентальных, ни зенитных ракет у страны не было бы. Просто потому, что в реальности работы по разработке ракетной техники потребовали куда больше времени, чем планировалось вначале. Да и не только ракетной техники, а и самолётов или вертоёетов. Например, разработка Ми-26 велась куда более трёх лет, потребовала создания огромного количества испытательных стендов. В современных условиях подобная работа просто невозможна. Просто потому, что за три года невозможно организовать разработку новых материалов или создать новые испытательные стенды. Но «эффективных менеджеров» эти вопросы не интересуют.
И получается, что стараниями чиновничества из числа «эффективных менеджеров» страна обрекается на вечное техническое отставание.
Но если бы это было всё. В реальности разработчики никогда не имеют даже трёх полных лет. Потому что государственный контракт на работы по разработке нового технологического оборудования в рамках федеральных целевых программ никогда не заключается вовремя. Например, по программе и по техническому заданию работе отведён срок 2018–2020 годы, т.е. 35 месяцев, поскольку окончание работы установят в ноябре 2018 года. Но на конкурс работа никогда не будет выставлена осенью 2017 года. «Эффективные менеджеры» так заволынят дело, что конкурс будет объявлен в лучшем случае в апреле–мае 2018 года, а контракт заключён где-нибудь в июле, если не в августе, а то и в сентябре. В результате из 35 месяцев вылетает ещё минимум полгода, а то и более. И на всё про всё остаются в лучшем случае два года с небольшим хвостиком.
За это время необходимо разработать эскизный и технический проекты, конструкторскую документацию на изделие, подготовить опытное производство, изготовить и испытать опытные образцы, откорректировать конструкторскую документацию и провести приёмочные (государственные) испытания. При этом «эффективных менеджеров» совершенно не интересует, как исполнитель опытно-конструкторской работы в таком цейтноте сумеет провести разработку изделия, каким будет качество разработки. Но они только и ищут повод, чтобы обложить исполнителя работ штрафными санкциями. Для многих «эффективных менеджеров» штрафные санкции, наложенные на предприятия, давно уже превратились в самоцель, фетиш. Их менее всего интересует результат работ, они вожделеют только одного – наложить на предприятия штрафы, заставить их платить эти штрафы. Разработка и внедрение новых технологий никого не интересует, нет таких данных в отчётных документах, которыми «эффективные менеджеры» отчитываются за свою деятельность, зато есть множество граф, где они должны детально описать, сколько и каким предприятиям выписано штрафов. Именно этот показатель сегодня главный критерий действий чиновничества, отвечающего за организацию работ по развитию реального сектора экономики.
Кто-то может сказать: а зачем предприятия соглашаются участвовать в конкурсах на таких условиях? Пусть, мол, отказываются. Ответ прост. Во-первых, от безысходности, когда ситуация уже критическая и изношенность технологического оборудования ставит под угрозу саму возможность изготавливать оборонную продукцию. Во-вторых, если предприятие трезво оценит ситуацию и поймёт, что не уложится в сроки, налетит на штрафные санкции и поэтому откажется от участия в конкурсе, сорвёт конкурс, потому что на него никто более не вышел, то «эффективные менеджеры» потом просто растопчут это предприятие. Ведь чем более раздут объём заказов, проходящий через то или иное ведомство, тем солиднее и значительнее чувствует себя его руководитель. Каждому хочется быть вершителем судеб потоков бюджетного финансирования. А если предприятия не станут выходить на конкурс, то Минфин этот поток финансирования просто перекроет. Да и под объёмы финансирования штаты можно подраздуть, создать тёпленькие местечки для родственников и знакомых.
Вот и получается, что при бравурных реляциях об изобильном финансировании развития оборонных технологий в большинстве случаев дело обстоит намного хуже, чем это представляет отгламуренная телевизионная картинка. Порой создаётся впечатление, что многие «эффективные менеджеры», опасаясь открыто выступить против технического перевооружения оборонных отраслей (на фига нужна эта промышленность, надо продавать нефть и газ и покупать всё на Западе – вот их девиз), просто устраивают изощрённый саботаж. И делают всё, чтобы в нашей стране невозможно было разработать новые технологии, запустить процесс технического перевооружения промышленности, который как локомотив потянет за собой развитие многих отраслей экономики.
Хотя, честно говоря, нельзя ничего другого ожидать в ситуации, когда технической политикой в стране заправляют не профильные специалисты, прошедшие многие ступени производственной деятельности, а бывшие продюсеры из шоу-бизнеса или выпускники гуманитарных институтов, понятия не имеющие о предмете той отрасли, в управлении которой принимают участие. И изменения ситуации к лучшему в обозримом будущем вряд ли стоит ожидать.
