Существует «мягкая» официальная трактовка «стабилизации финансов». Ее дает премьер В. Путин: любой российский банк или компания (во имя спасения своей платежеспособности) должны получить возможность кредитования во Внешэкономбанке для погашения задолженности перед иностранными кредиторами. Но потом выясняется, что среди равных есть равнее. Объяснимо, когда преимущественное право на кредиты дается Сбербанку – он государственный. Но почему такое же преимущество получает частный Газпромбанк? Стоит чуть-чуть углубиться в детали подковерной финансовой возни, как возникают вопросы и нехорошие предположения. Например, в думских кулуарах упорно циркулируют слухи, что «питерские ребята гребут под себя». Компетентные лица загибают пальцы: министр финансов – питерец Кудрин; ЦБ – председатель питерец Игнатьев; Внешэкономбанк – глава Дмитриев, назначенный лично Путиным в июле 2007 г., а сам Путин, став премьером, возглавил наблюдательный совет этого банка; Сбербанк – в руках питерца и верного путинца Грефа; Газпромбанк – всем понятно, в чьих руках газовая отрасль давно стала вотчиной питерских. И не стоит тратить лишние эмоции, допытываясь, почему этот банк обладает преимуществом среди остальных.
