Главная > Россия > Ф.И. ШАЛЯПИН. ИЗ КНИГИ «МАСКА И ДУША. МОИ СОРОК ЛЕТ НА ТЕАТРАХ». К 140-летию Владимира Ильича ЛЕНИНА
Ф.И. ШАЛЯПИН. ИЗ КНИГИ «МАСКА И ДУША. МОИ СОРОК ЛЕТ НА ТЕАТРАХ». К 140-летию Владимира Ильича ЛЕНИНА4-04-2010, 19:56. Разместил: ZLN |
Ф.И. ШАЛЯПИН. ИЗ КНИГИ «МАСКА И ДУША. МОИ СОРОК ЛЕТ НА ТЕАТРАХ» Стали меня очень серьёзно огорчать и дела в театре. Хотя позвали меня назад в театр для спасения дела и в первое время с моими мнениями считались, но понемногу закулисные революционеры опять стали меня одолевать. У меня возник в театре конфликт с некой дамой, коммунисткой, заведовавшей каким-то театральным департаментом. Пришёл в Мариинский театр не то циркуляр, не то живой чиновник и объявляет нам следующее: бывшие императорские театры объелись богатствами реквизита, костюмов, декораций. А народ в провинции живёт-де во тьме. Не ехать же этому народу в Петербург в Мариинский театр просвещаться! Так вот, видите ли, костюмы и декорации столицы должны быть посланы на помощь неимущим. Пусть обслуживают районы и провинцию. Против этого я резко восстал. Единственные в мире по богатству и роскоши мастерские, гардеробные и декоративные императорских театров Петербурга имеют свою славную историю и высокую художественную ценность. И эти сокровища начнут растаскивать по провинциям и районам, и пойдут они по рукам людей, которым они решительно ни на что не нужны, ни они, ни их история. Я с отвращением представлял себе, как наши драгоценные костюмы сворачивают и суют в корзинки. «Нет!» – сказал я категорически. Помню, я даже выразился, что если за эти вещи мне пришлось бы сражаться, то я готов взять в руки какое угодно оружие. Но бороться «буржую» с коммунистами нелегко. Резон некоммуниста не имел права даже называться резоном… А петербургская высшая власть была, конечно, на стороне ретивой коммунистки. Тогда я с управляющим театром, мне сочувствовавшим, решил съездить в Москву и поговорить об этом деле с самим Лениным. Свидание было получить не очень легко, но менее трудно, чем с Зиновьевым в Петербурге. В Кремле, в палате, которая в прошлом называлась, кажется, Судебной, я подымался по бесчисленным лестницам, охранявшимся вооружёнными солдатами. На каждом шагу проверялись пропуски. Наконец я достиг дверей, у которых, у которых стоял патруль. Я вошёл в совершенно простую комнату, разделённую на две части, большую и меньшую. Стоял большой письменный стол. На нём лежали бумаги, бумаги. У стола стояло кресло. Это был сухой и трезвый рабочий кабинет. И вот из маленькой двери, из угла покатилась фигура татарского типа с широкими скулами, с малой шевелюрой, с бородкой. Ленин. Он немного картавил на Р. Поздоровались. Очень любезно пригласил сесть и спросил, в чём дело. И вот я как можно внятнее начал рассусоливать очень простой, в сущности, вопрос. Не успел я сказать несколько фраз, как мой план рассусоливания был немедленно расстроен Владимиром Ильичем. Он коротко сказал: – Не беспокойтесь, не беспокойтесь. Я всё отлично понимаю. Тут я понял, что имею дело с человеком, который привык понимать с двух слов., и что разжёвывать ему дел не надо. Он меня сразу покорил и стал мне симпатичен. «Это, пожалуй, вождь», – подумал я. А Ленин продолжал: – Поезжайте в Петроград, не говорите никому ни слова, а я употреблю влияние, если оно есть, на то, чтобы ваши резонные опасения были приняты во внимание в вашу сторону. Я поблагодарил и откланялся. Должно быть, влияние было, потому что все костюмы и декорации остались на месте и никто их больше не пытался трогать. Я был счастлив. Очень мне было бы жалко, если бы эта театральная вековая пыль была выбита невежественными палками, выдернутыми из обтёртых мётел… Цитируется по: «Ленин. Человек. Мыслитель. Революционер. Воспоминания и суждения современников». М., ИПЛ, 1980. сс. 527-528. . Вернуться назад |