Главная > Россия > ВПОРУ ПОМИРАТЬ

ВПОРУ ПОМИРАТЬ


2-07-2017, 15:24. Разместил: ZLN

ВПОРУ ПОМИРАТЬ  

 

ПО СУББОТАМ отец топит баню. Непростое это дело. Особенно когда тебе 88 лет. Дров принести — по нескольку поленцев, воды натаскать из колодца в котёл — по полведёрка, не дожидаясь сына, — сам! Да и как без бани! Ни душа, ни ванной комнаты, ни горячей воды, ни канализации в доме нет. Не дошли в лесной посёлок в частные дома блага цивилизации. Вся радость была — в жаркой баньке косточки старые попарить, а теперь уж просто помыться, водой да теплом хвори полечить.   

После бани у отца подскочило давление и резко схватило сердце. Он кричал от боли и уже не противился, как обычно, вызову «скорой». Мама давала ему привычные таблетки от давления, но оно не снижалось, а боль в сердце усиливалась. «Скорая» приехала довольно быстро. Фельдшер осмотрела отца и сказала, что надо везти в больницу на ЭКГ. Укол никакой она не имеет права делать без обследования. Отец же всё кричал от боли в сердце. Быстро собрали его в больницу: тёплое бельё, шапка, валенки, полушубок, документы и главное — удостоверение ветерана Великой Отечественной войны. На дворе была уже ночь, зима. Идти ему нельзя, надо положить на носилки и нести в «скорую». Брат с шофёром и я с фельдшером потащили носилки в машину. Пока ехали в больницу, отец всё кричал. Машина кувыркалась по поселковому бездорожью, отчего отец кричал ещё сильнее. В больнице врача не было. Позвонили ей по телефону. Пока её вызывали, сделали кардиограмму. Начали звонить в областной центр, передавать информацию и получать назначения. Связь постоянно прерывалась. Отец тем временем всё кричал от боли и просил сделать какой-нибудь укол. Золотой час для лечения предполагаемого инфаркта был на исходе.   

— Не имеем права лечить, — сказала подошедшая дежурный врач.  

Я потеряла дар речи. Приёмный покой, больница, квалифицированный врач, медсёстры, а помощь больному оказать не имеют права. Просто абсурд какой-то! А ведь совсем недавно в двухэтажной поселковой больнице проводилось всё необходимое терапевтическое и хирургическое лечение. И кадры были, и палаты, и процедурные кабинеты, и рентген и т.д. Из области наконец пришло распоряжение: дать больному таблетку под язык (такую мама дала отцу и дома) и везти в районную больницу. А это 60 километров по отвратительной дороге, больше напоминающей стиральную доску. Мы с братом были в шоке: как можно человека с нестабильной стенокардией в таком возрасте куда-то ещё везти!   

Но врач, выписав направление, удалилась, нам же ничего не оставалось, как покориться печальной необходимости ехать в район. Всё это время отец кричал от боли, его тошнило, он пытался куда-то бежать...  

Медсестра всё-таки сделала обезболивание. Мы опять загрузили отца в машину, после укола ему стало полегче, и поехали ночью в район. Одна мысль сверлила у меня в голове: довезём ли... Больше часа провели в дороге. Медсестра сделала ещё один укол. Я всё время была в напряжении: дышит или нет. В приёмном отделении районной больницы история повторилась до мелочей: носилки, кардиограмма, звонок в область, где дали какие-то рекомендации и назначение: госпитализировать в какой-то «центр» ещё за 70 километров. В «центре» сказали, что мест нет. Отец, видимо, устав сопротивляться боли и всему тому безумию, что вокруг творится, молча доверился судьбе.   

— Слава богу, что мест нет, может, здесь полечат, — подумала я. К двум часам ночи и мои силы были на исходе.   

Отца действительно решено было оставить до завтра в реанимации, утром опять звонить в «центр» и отправлять на лечение туда, за 70 километров.   

Уф-ф-ф... Несколько часов передышки у нас оставалось. Теперь надо было совершить восхождение на второй этаж с отцом на носилках. Лифта в больнице не было.  

В реанимацию меня, естественно, не пустили, но выдали список, что принести завтра к 8 часам утра.   

Ребята из «скорой» на обратном пути довезли меня до дешёвой гостиницы, где я надеялась поспать до утра. Не тут-то было! На первом этаже расслаблялась местная молодёжь на дискотеке. Дежурная предложила комнату на втором, но, поскольку строители звукоизоляцией сейчас не заморачиваются, уснуть было невозможно даже с берушами.   

— Часам к 4 дискотека закончится, хоть немножко поспите, — утешила дежурная.   

В назначенное время я, конечно, привезла в больницу всё по списку. К счастью, мест в «центре» опять не оказалось, и в результате отца лечили в районной больнице. Надо сказать, неплохо подремонтировали. В прежние времена, лет 25 назад, так же полечили бы и на месте, в посёлке. Но теперь кому-то больницы на местах стали невыгодны!    

Я навещала отца несколько раз. Он рассказал, что милый доктор — лечащий врач, посмотрев все анализы и выслушав жалобы отца, то ли всерьёз, то ли в шутку изрёк: «Помирать пора!»   

Видимо, такой приговор вынесен и всей медицине на местах, в российской глубинке. Шофёр «скорой» рассказал, что в посёлке уничтожено родильное отделение и что раза четыре ему лично пришлось принимать роды в дороге, в машине, зимой, в лютый мороз на пути в районное родильное отделение. Уже и со счёту сбились, сколько человек погибло по дороге в районную больницу или в тот злополучный «центр» от инфаркта или инсульта. И не всегда это были старики. Чем не геноцид?    

 

№68 (30565) 29 июня 2017 года  

Анна ТИХОНОВА. Нижегородская область.  

http://gazeta-pravda.ru/archive/issue/68-30565-29-iyunya-2017-goda/vporu-pomirat/    


Вернуться назад